Ах, лето! Хочется скакать и прыгать! Прыгать и скакать! Лето в Париже — это так прекрасно, товарищи! Это просто большое счастье! И даже о вздувшемся потолке забываешь!
Позавчера мы с Камильчиком и девицами сидели на крыше огромного паркинга, пили розовое вино, колу и воду. Смотрели на Башню, запутавшееся в небоскребах солнце, слушали музыку, я танцевала сама с собой, сама с собой вела диалог, шутила и сама себе улыбалась.
Девицы купались в бассейне, наполненном синими поролоновыми кубиками вместо воды. Отыскали двух товарищей 20-ти лет, которые с радостью с ними начали бросаться кубиками, хохотали, шутили… Одни — пьяные от пива. Другие — от детства.
Камильчик не выдержал и бросился к ним в поролоновую воду. Я сидела одна на бортике у бассейна, разглядывала людей, допивала второй пластмассовый бокал розового вина и совершенно забыла о дожде в туалете.
А вчера мы с Александритой теплым июньским, уже официально летним утром отправились в русскую школу. А потом я пошла гулять. По солнцу, по контрастным теням, по жаркому асфальту, по шумному городу….
Сообразила, что оставила очки дома. Пошла купила новые. За пять евро. Ужасно радовалась этой своей смекалке и великой способности экономить на ненужных вещах.
Купила еще и туфли. Ужасно дешевые. Но очень удобные. Не могу понять, как так получается, что дешевые туфли в моем случае чаще оказываются гораздо удобнее дорогих.
Снова порадовалась своей способности экономить.
А потом радостная пошла гулять дальше. Сфоткалась, конечно же, заинстаграмилась — куда ж без этого. Новые очки ведь надо показать миру!
Позвонил Камильчик. Сказал, что они с Викуськой на празднике в детском саду. Орал в трубку, что Викуська вся в меня. Людей не любит, толпы ненавидит, асоциальное поведение проявляет ярко и без стеснения. Ее хватило на пять минут в толпе танцующих, поющих, пьющих сок и закусывающих пирогами людей.
Я пошла гулять дальше.
Опять позвонил Камильчик, сказал, что Викуська снова решила вернуться на праздник. Что-то ей там все-таки понравилось. Может, она не такой уж социопат, как мама. «Приходи к нам!» — крикнул Камильчик и уронил, судя по крикам, телефон.
Я вздохнула и отправилась его спасать.
В детском саду было много народу. Ели, пили, танцевали.
— Прикольно, — подумала я и пошла искать бар.
Потом сообразила, что никакого бара там не было и быть не могло. Праздник же детский! Расстроилась. Пошла от толпы подальше.
Через 15 минут нашла Камильчика почти без чувств. Викуська носилась вокруг него и что-то кричала. На одной щеке у нее была нарисована голубая лошадь. На другой — коричневая рыба.
— Знаешь, а у меня сейчас ногти, — с радостью сказала я, отыскав причину не оставаться на празднике, — я не могу тут с вами тусить. Но я тебе позвоню, как закончу.
Уходя наблюдала, как шумная детская толпа медленно поглощала Камильчика. Поймала его страдающий взгляд, сразу же отключила отдел мозга, отвечающий за чувство вины, и вышла из сада в городскую тишину.
Не было у меня вчера времени на все это. Лето ведь на часах!